Итак, продолжу про гримерки. Вообще-то, официально они называются гримуборные, но иначе как гримерками их не зовут, также как репетиции называют “репами”, в каждой профессии свой сленг. Как я уже писала раньше, повидала я их в жизни десятки. В детстве, как наблюдатель, как актерский ребенок, потом будучи студенткой театрального, обучаясь премудростям грима, потом став актрисой Саратовского театра Микро, а позже Иерусалимского театра Микро, гримируясь сама и гримируя всех наших актеров, без гендерных различий, всех подряд.
В каждой гримерке свой дух.
В больших серьезных театрах, где артисты работают годами, мужские и женские гримерки находятся, по разные стороны кулис и занимают несколько этажей. Там своя иерархия. Чем народней артист, тем у него гримерка круче. Он в ней один и на нижнем этаже, чтоб не бегать далеко, а степенно двигаться к встрече с поклонниками его искусства, то бишь к выходу на сцену. Молодежь обычно на верхах, им и побегать не грех, там коммуналки, по несколько столов. Но там и повеселей, сплетни, шутки, романы, ссоры.
Гримерки, принадлежащие постоянным хозяевам, именные, с табличкой на двери. Такие обычно бывают обжитыми, домашними, уютными с фотографиями детей и прочих любимцев, с диванчиками, чтоб поспать между репетициями, душевыми, тапочками, халатами и другими атрибутами закулисной жизни.
На площадках вроде культурных центров, где бывает много гастролеров, гримерки обычно бесхозные, пустые и холодные, с голыми лампочками и плохим освещением. Бывают очень тесными, бывают огромными, казёнными.
Много лет мы играли на малой сцене театра Хан в Иерусалиме, там была у нас одна малюсенькая гримерочка. Формы какой-то… трудно даже сказать какой, скажем, треугольной. Там где был прямой угол, углом же был прилеплен на обе стены гримировальный стол, зеркала и лампочки по периметру; все как положено, горели правда далеко не все. На стороне напротив, та которая гипотенуза, протянута была длинная палка на высоких ногах, там висели костюмы, в самом дальнем углу — крошечный туалет. В этом пространстве все и располагались, девочки и мальчики, красились, переодевались, отдыхали. Иногда туда набивалось до девяти человек, пахло человечьим духом, но было весело. Когда у наших девочек народились детки, их привозили порой на репетиции, гримерочка превращалась в место для кормления. А перед началом спектакля у молодых мам начинались разговоры, которые у ребят назывались «пипи-каки» и мальчики освобождали помещение — их эта тема нервировала. Кстати, тема душещипательная, во время спектакля туалетом пользоваться было нельзя: все находилось так близко к сцене, что сливание воды было слышно. Решать этот вопрос приходилось заранее.
При всей тесноте и неудобствах много лет эта комнатка была нашим домом мы проводили там много часов и любили ее. Вот рассказала вам о ней и поняла, что скучаю, там была атмосфера…
Вы думаете это все? Обрадовались поди? Нет, тема-то богатая, я только начала. Фотографии из той самой гримерочки.
2 Responses
Для меня, как для человека далекого от мира театра и искусства вообще, слова гримерка, закулисье и другие театральные термины всегда были какой то загадкой. От них веет чем то особенным, хотя, наверное, для зрителя ощущения должны быть именно такими. Сидишь в зале и ждешь, думаешь, откуда артист появится, что скажет, особенно если поднимается занавес, а на сцене никого нет. Особое искусство — театр.
Представь, что я хоть полжизни провела за кулисами, когда сама сижу в зале зрителем, всегда думаю, а что они там за кулисами делают интересно?